Мое детство тоже я вспоминаю как пора бытия собой. И будучи подростком, я все еще помню, что была собой. А потом уже, лет с 13, я поменяла школу и стеснялась проявлять себя. Вероятно, потому, что как Вы, Ирина Николаевна, выразились, «мой персональный эдем» закончился. Ранее то я и в сад не ходила, и школа была поблизости, где я себя вольготно чувствовала, а эта новая школа была — городская, а я — деревенская. А далее в жизни бывало по-всякому. Чем более близкие люди меня окружают, тем более открыто я себя веду. По-настоящему открыта — с родными. Достаточно открыта — с близкими друзьями. Почему не полностью — потому что у меня стоит запрет на агрессию. Я уверена, что скандал устраивать нехорошо. Или, быть может, это такое мое оправдание моему собственному нескандальному поведению. Ведь чувства то выражать хочется. А так, как я, добиваться чего-либо без скандала — с одной стороны, хорошо, а с другой получается тратить больше сил для получения результата (иногда может проще раз кулаком по столу грохнуть, чем долгие переговоры вести), и остается чувство, что ты у кого-то идешь на поводу, к кому-то пристраиваешься.
Мое бытие собой зависит от того, какой меня люди (с моей точки зрения) меня видят. Если я впервые в компании смогу себя выразить открыто, как-то пересилю себя, то в дальнейшем в этой компании общение идет проще (хотя пунктик с агрессией остается). А если я сижу-молчу, то чем дольше я продолжаю сидеть-молчать, тем тяжелее мне себя, свои мысли и чувства показать, а в конце концов вообще становится невозможным.
Чувствую себя удобнее в знакомой обстановке, знакомых ситуациях. Полностью чувстовала себя собой дома у мамы. Чувствую себя собой в одиночестве. Да и в кругу людей я саму себя чувствую и знаю, какая я есть, но не показываю.
Ну, и где я у себя — это у себя дома, где могу делать все, что хочу.
|