как сказать родителям о смерти ребенка?

[Olga25Sciogolev]

Ни в одной другой врачебной отрасли так часто врач не сталкивается со смертью ребенка, КАК В НЕОНАТОЛОГИИ.
У нас в род.доме нет психолога...
О смерти ребенка родителям сообщает врач.
Как сказать ЭТО родителям?
Как сделать это грамотно, чтобы не было психологической травмы, чтобы не было ненужных жалоб, чтобы сам врач после ЭТОГО смог работать?

[Samoshkin]

Корректно, деликатно с сочувствием. Сострадая и соболезнуя.

[Extr]

Уважаемая Ольга, кроме того, считаю, что необходимо сообщать о трагедии совместно с администратором, начмедом, зав. отделением, акушером, старшим коллегой.
Вместе вы найдете правильные слова, предоставите всю полноту информации, сможете поддержать родителей и родственников в горе.

С уважением, Андрей.

[POLINA_S]

Знакома с тем, как сообщать о патологии у новорожденного.

[BBC]

Сообщение от Samoshkin

Корректно, деликатно с сочувствием. Сострадая и соболезнуя.

Все сие, конечно, правильно, но к ответу не приблизит ни на йоту. Простите, уважаемый Алексей Анатольевич, это все равно, что на вопрос пациента в консультативном разделе ответить одним словом «лечись».
Ольга, постарайтесь найти книгу А.В. Гнездилова «Путь на Голгофу». К сожалению в сети я ее не видел – представлены более его «Терапевтические сказки» - тоже вещь достойная, но не к этой теме. А мой экземпляр… знал бы, кто зачитал – заставил бы полное собрание Донцовой съесть…

Андрей Владимирович, врач-психиатр, психотерапевт, основатель первого хосписа и просто замечательный человек.
«Путь», давно не переиздававшийся – его очерки о работе в хосписе. В частности, Андрей Владимирович, описывает 10 видов реакции пациента на известие о неизлечимом заболевании от ипохондрического до эйфорического. Рассматривая варианты через призму стадий принятия по Кюблер-Росс, АВ дает четкие и понятные рекомендации по тактике общения с пациентом.
Хотя книга и посвящена работе со взрослыми пациентами, полагаю, что общие принципы (да и тактика) применимы и в описанной Вами тяжелой ситуации.
Поищите – не пожалеете.
И посмотрите эту тему в ней немало интересного.

А в плане оживить дискуссию, вот какой вопрос я предложил бы к обсуждению – уважаемый Алексей Анатольевич, пишет постулат, известный нам со студенческой скамьи – «сопереживать и сочувствовать». Казалось бы тезис неоспоримый. Но в последние годы он не раз заставлял меня серьезно задуматься. Дело вот в чем:
«Со» означает вместе – вместе переживать, вместе чувствовать, вместе нести (и разделять) боль. Но.
- этично ли требовать от врача страдать от боли, ему не принадлежащей. При этом понимая, что его страдания ничуть не облегчат страдания близких умершего,
- какое количество страданий придется вынести врачу, следующему прописанной максиме – увы, смерть пациента – не столь редкое событие, как нам бы этого хотелось. Откуда же взять силы на переживание такого количества боли.
- и не здесь ли, не в умении ли абстрагироваться от чужой боли ежит один из корней другой темы Ольги – Эмоционального выгорания? Не отсюда ли профессиональный и нередко отвратительный цинизм, который при вдумчивом рассмотрении – суть есть защитный механизм от того самого ЭВ?

А что если рассмотреть другой тезис – врач, стремящийся сохранить психическое здоровье и личность, как таковую, должен уметь абстрагироваться от чужой боли, но (сейчас меня проклянут) – уметь профессионально демонстрировать сочувствие и сострадание там, где это действительно необходимо. Как Вам, коллеги?

P.S. В медицине катастроф, которую я немножко () преподаю есть принцип – врач никогда не работает в очаге – его место на границе безопасной зоны. Никто не может потребовать, чтобы врач платил за жизнь пациента своей жизнью. Каждый раз приходится долго объяснять. А это явление того же порядка…

[dr.Ira]

А что если рассмотреть другой тезис – врач, стремящийся сохранить психическое здоровье и личность, как таковую, должен уметь абстрагироваться от чужой боли, но (сейчас меня проклянут) – уметь профессионально демонстрировать сочувствие и сострадание там, где это действительно необходимо. Как Вам, коллеги?

P.S. В медицине катастроф, которую я немножко () преподаю есть принцип – врач никогда не работает в очаге – его место на границе безопасной зоны. Никто не может потребовать, чтобы врач платил за жизнь пациента своей жизнью.

Это совершенно правильный подход.
К сожалению, не всегда возможный в реальной жизни. Ведь, между врачом и пациентом ( особенно, если речь идет о маленьком городе, где "все друг-друга знают" ) складываются, подчас, не совсем формальные "отношения" ( не секс ). Но этому надо учиться. Работать врачом без этого не то что бы нельзя, но очень сложно. И можно попасть в очень сложную ситуацию, вплоть до того, что потерять больного, которого можно было бы спасти.

[Golubitskaia]

Я сталкиваюсь с необходимостью говорить пациенткам о пороках развития плода или с необходимостью сказать что беременность замерла...Не совсем одно и тоже.. Но боль и горе каждого человека сильно потому что это его горе.
Сложно порой подбрать слова.Но, ИМХО нужно объяснять и просто находить именно те правильные слова... Горю помочь трудно.Для них это трагедия для жизни статистика...

уметь профессионально демонстрировать сочувствие и сострадание там, где это действительно необходимо. Как Вам, коллеги?

Это правильно... Но не всегда получается...
Именно профессиональное сочувствие это когда не просто гладить по голове, но объяснять( на сколько это возможно) что нужно сделать что бы ситуация не повторилась...( опять же насколько это возможно..)

К сожалению, не всегда возможный в реальной жизни. Ведь, между врачом и пациентом ( особенно, если речь идет о маленьком городе, где "все друг-друга знают" ) складываются, подчас, не совсем формальные "отношения" ( не секс ).

Врачи тоже люди.. И кто то из пациентов становится другом, кто то остается просто пациентом.. Это жизнь...

[dr.Ira]

INTERACTION WITH THE FAMILY AFTER DEATH - SPECIFIC CONSIDERATIONS Section 8 of 10

Violent reactions from survivors are rare. However, be aware of this possibility and protect yourself. As with a potentially violent psychiatric patient, do not allow your access to the room exit to become blocked. If possible, arrange for another health professional to accompany you.

Often, survivors already suspect that their loved one is dead. When interacting with the family after death, consider the following suggestions:


Use the child's name when speaking with survivors.

Speak in short sentences. Use plain language—avoid medical jargon.

Avoid euphemisms for death (eg, "gone to a better place"); use the word dead.

Try to make eye contact and speak to all survivors, not just the most vocal ones.

Look for nonverbal communication from survivors and remember to use it as a health professional. Be aware of your body language. Try to sit. Touching an arm or shoulder can be appropriate.

If expressions of anger are directed at you or other health professionals, try to accept them without fighting back. The survivor may just be venting. If survivors have gross misconceptions, attempts at education are reasonable. If resistance is encountered, it is probably wise to return to the subject at another time and place.

Do not "hit and run." If you say something hard, remain with survivors long enough for them to absorb it emotionally.

Try to be comfortable with silence. Sometimes doing nothing is actually doing something. Your presence alone can help survivors.

Accept the family's discomfort. You can support survivors in their pain, but removal of the pain is not within your abilities as a health professional.

Do not speak philosophically or attempt to find a silver lining in discussing the death.
------




SELF-CARE FOR HEALTH PROFESSIONALS Section 9 of 10

Physicians need not be embarrassed if a pediatric death produces strong feelings within them. What kind of person is totally dispassionate in the circumstances of a child's death? Do not hesitate to seek assistance from family, friends, clergy, and other professionals.

Emotional defenses are a natural reaction to a stressful situation. Physicians who are aware of their defenses are less likely to take actions that may be harmful to survivors (first do no harm).

If physicians feel frustrated or uptight over failure to save a patient, it may be wise to reset one's perception of success. Although the goal of resuscitation (and the physician's role as a health professional) is to give the patient the best opportunity for recovery, the outcome is beyond the physician's control.

If physicians feel angry because the death is due to abuse or neglect, it may be helpful to remember the limits of the physician's role. Health professionals have heard only one side of the history. Others (ie, police, courts, juries) have the responsibility to conduct an investigation, adjudicate, and assign guilt. Directing anger at the situation, but not at any individual, can avoid the possibility of causing great harm by placing guilt on the wrong person.

A health team debriefing after a death can have many benefits. Strengths and weaknesses of the resuscitation can be assessed with the goal of improving future patient care. Each team member can have an opportunity to ask questions or offer comments.
-------
[Ссылки доступны только зарегистрированным пользователям ]

-----
Если нужен перевод, то позже. Сейчас просто нет времени.

[Dr.Nathalie]

Я просто выхожу и рассказываю все честно и откровенно.

Сообщение от BBC

Никто не может потребовать, чтобы врач платил за жизнь пациента своей жизнью.

К сожалению в реальной жизни все происходит далеко не так. См. недавние судебные прецеденты ( http://www.rambler.ru/news/events/crime/12630577.html ). Неоднократно сталкивался с неадекватной реакцией родственников. Некотоорое время назад у нас в городе заведующего чуть не задушили у выхода токсикологической реанимации многочисленные родственники скончавшегося от передозировки цыгана. Поэтому я предпочитаю сообщать неприятные известия родственникам по телефону.

Цитата от Ирины Геннадьевны Трасковецкой

Из электронной версии Оксфордского справочника для клиницистов:

Как разговаривать с родителями о фатальном заболевании их ребенка
Угрожающая смерть всегда представляет тягостную тему для разговора, особенно когда речь идет о возможной смерти ребенка. И хотя смерть в детском возрасте в настоящее время является довольно редким событием, по крайней мере в Великобритании, тем не менее найдется мало матерей, которые бы не думали о возможной смерти их ребенка, может быть, даже с момента первого шевеления плода. Важно все это оценить и прочувствовать, потому что готовность матери и отца ребенка к его смерти — это важнейший ключевой фактор, определяющий психологический подход к беседе с родителями в подобной ситуации, т.е. когда надо им сообщить о фатальном заболевании их ребенка. Это должно происходить не внезапно, а путем нескольких осторожных шагов, подготавливающих их к этому стрессу; в их сознании это тяжелое событие должно «развертываться» постепенно. Данный процесс может быть отмечен неконтролируемыми эмоциональными взрывами, плачем, гневом, упреками. Эти реакции должны быть соответствующим образом встречены по мере того, как они возникают, и врач, беседующий с родителями в такой ситуации, должен стремиться свести к минимуму подобные негативные эмоциональные волны. Это великое испытание для врача, ибо задача его трудна и неопределенна: в подобной ситуации важно каким-либо образом уменьшить беззащитность врача различными профессиональными талисманами: белым халатом, медицинской терминологией, научной объективностью, кратким и уклончивым прогнозированием и попыткой возвышенного снисхождения. Конечно, все это дается только практикой. Мы, врачи, все пожалуй, временами чувствуем себя «голыми» перед пациентами: нам порой нечего предложить и нечем защитить себя от, может быть, даже наглой реальности. Конечно, можно критиковать все сказанное выше, назвав неконкретной банальностью. Однако «щупальца» клинической науки проникают теперь и в эту наиболее трудную и чувствительную область объективных знаний.
В подобной ситуации тщательно структурированная и проверенная беседа врача с родителями может проходить по перечисленным ниже ориентирам.
• Попросите присутствовать при беседе обоих родителей и ту медсестру, которой они доверяют.
• Попросите не перебивать вас во время беседы, для которой отведите достаточно много времени.
• Членов семьи называйте по именам.
• Смотрите прямо в глаза собеседникам — это способствует доверительности.
• Назовите заболевание, о котором идет речь, даже напишите его название.
• Дайте адрес и телефоны группы, объединяющей родителей детей, страдающих этим заболеванием. Там родители смогут получить дальнейшую поддержку. Эту информацию можно получить, позвонив в Центральную дирекцию по групповому объединению пациентов (в Великобритании этот телефон: 071-240-0671).
• Особое внимание родителей обратите на те учреждения, где они смогут получить поддержку в течение всего заболевания их ребенка.
• Теперь уясните для себя, что родители теперь знают о заболевании их ребенка. Что для них осталось не очень ясным? — Уточните это, при необходимости повторите.
• Старайтесь ответить на любой вопрос. Помните, что собеседникам трудно усвоить всю информацию сразу, поэтому организуйте в ближайшем будущем повторную встречу.
• Объясните родителям, что вы тотчас же свяжитесь с общепрактикующим врачом их участка и полностью доведете до его сведения содержание вашей беседы с ними (родителями). (Родители обычно склонны искать и его поддержки и совета — уверьте их, что он будет полностью информирован в ближайшее время.)
Теперь речь пойдет о самих детях. Специальные исследования показали, что больные дети предчувствуют угрозу смерти от своего заболевания в большей степени, чем взрослые. Так что не думайте, что ребенок, находящийся под вашим наблюдением, не может понять всей серьезности своего положения. Но подождите, пока это понимание не выразит себя самыми различными путями. Мы знаем, что дети часто себя ведут таким образом, как того от них ожидают взрослые. Так что нередко умирающий ребенок будет играть в игрушки, пока родители находятся около него, а затем, когда они отлучатся, вступает в откровенный разговор со своими сверстниками. Ребенок просто знает, что разговор со взрослыми о возможной его смерти заставляет их плакать, поэтому он (она) избегает разговаривать с отцом и матерью на эту тему.
Н. Woolley, 1989, BMJ, i, 1623.

тема здесь : http://www.forums.rusmedserv.com/showthread.php?t=18173

[Olga25Sciogolev]

Валерий Валерьевич!
Огромная благодарность за Ваши "размышления вслух"!
В глубине души, я именно так и думала!
Последний мой случай:
В 1- 00 умер ребенок с врожденными аномалиями - я выложилась,работая с ребенком, а потом объясняя родителям и родственникам как и почему, через 10 минут рождается крайне тяжелый с которым работаю до утра.
Затем двое суток - "выпадение из жизни".
Спасибо огромное всем коллегам, кто поддержал тему - для меня меня - это прекрасная учеба и руководство к действию
особенность ситуации в род.доме в том. что женщина после родов находится в состоянии "послеродового стресса" и не совсем адекватна, иногда сообщать приходится ночью, когда рядом ни социолога. ни психолога. ни старшего ординатора....
как ЭТО сказать, чтобы у матери не было реактивного психоза и не вызвало изменений в поведении матерей. находящихся с ней в одной палате?

[Olga25Sciogolev]

Александр Сергеевич, спасибо за ссылку!
У меня тоже была ситуация:
мальчик из чеченской семьи умер от врожденного порока сердца(подтвержден рентгенологически и консультантом).
Но мальчик - единственный в семье - остальные девочки.
Отец белаг с пистолетом по род.дому и грозился всех поубивать.
мне досталось больше всех - я сообщила ему о смерти ребенка.
И никто из коллег, ни заведующая отделением. ни старший ординатор не хотели хотя бы стоять со мною рядом. когда я разговаривала с отцом.
Наверное, все же должен быть определенный регламет поведения сотрудников род.дома в ситуациях смерти ребенка.
Может он где-то есть?
Наверное на иностранных сайтах?
Спасибо Доктору Ирине посижу, переведу.
Спасибо еще раз коллегам.
После дискуссии составлю руководство к действию для себя и буду работать!

Хороший пример цивилизованных взаимоотношений между пациентом и врачом привел Леонид Кривский (русский консультант-анестезиолог из Великобритании) :

Мы все совершаем ошибки. Странно то, что пытаются наказать конкретного человека. Пилотов, например, за ошибки никто к суду не привлекает, а пытаются разобраться, какой системный сбой к ней привёл и как его исправить. Кто читает по-английски, рекомендую прочитать статью в бюллетене нашего Колледжа под названием "Have you made a mistake?" http://www.rcoa.ac.uk/docs/Bulletin48.pdf
Там размышления пилота ВА после того, как его молодая жена погибла во время планового наркоза (эндоскопия пазух носа) из-за того, что 2 консультанта не сделали вовремя крикотомию в ситуации "невозможной интубации и вентиляции". Очень поучительно. В конце он говорит, что если ему понадобится операция, то он бы предпочёл, чтобы наркоз проводили эти анестезиологи, т.к. они теперь будут знать, что нужно делать в подобной ситуации.

Как бы нас не раздувало от собственной значимости, большинство ситуаций в анестезиологии и реанимации достаточно стандартные. Протоколы вполне уместны.

Далее :

Мне кажется, что изменить ситуацию в Российской медицине на сегодняшний день можно только введением и, главное, строгим контролем над соблюдением, чётких протоколов. Они позволят защитить больных как от невежественных дебилов, так и от энтузиастов-экспериментаторов, нахватавшихся отрывочных и часто ошибочных "схем лечения" из интернета. Они также помогут защитить честных и образованных врачей, которых, судя по этому форуму, немало.

Здесь я с ним совершенно согласен.

Цитата взята с русанеста : http://www.rusanesth.com/bboard/view...t=7122&start=0

[dr.Ira]

SELF-CARE FOR HEALTH PROFESSIONALS Section 9 of 10
САМОЗАЩИТА ВРАЧА.
Краткий перевод.

Врач не должен чувствовать себя смущенным от того, что смерть ребенка-пациента вызывает в нем сильные чувства. Не стесняйтесь искать помощи у семьи, друзей, коллег и профессионалов.

Эмоциональная защита - нормальная реакция на стресс. Врачи, осознающие необходимость этой защиты, меньше рискуют навредить родственникам умершего ребенка.

Если врач ощущает свою бесполезность в результате неудавшейся попытки спасти ребенка, надо вспомнить те попытки, которые были успешны. Цель реанимации и роль врача - предоставить больному все возможные шансы на выживание, однако, результат от врача не зависит. ( Делай, что должен, и будь, что будет ).

Если врач чувствует гнев от того, что смерть ребенка явилась результатом плохого обращения с ребенком, то надо помнить, что роль врача в этой ситуации ограничена. Все остальное - роль других служб ( полиции, социальных служб и т.д.)

Командный "разбор полетов" после смерти пациента очень полезен. Его основная цель - будущий пациент. Каждый член команды может задавать вопросы и коментировать обсуждаемую ситуацию.