Прошло более полугода после моей заметки «Воскрешение забытого антипрививочного мифа на страницах «Московского Комсомольца», и я нашёл «научные предпосылки» журналистской сенсации. Это две вполне респектабельные краткие статьи акад. РАМН Б.А.Лапина (директора Сочинского НИИ медицинской приматологии РАМН) и его сотрудника Чикобава М. Г.) 1) Выявление SV40 методом RT-PCR в образцах крови здоровых людей в Российской Федерации / Вестник РАМН, 2009, № 4, с. 7 – 9; . (2) Эпидемиология обезьяньего вируса SV-40 в разных регионах Российской Федерации. Бюлл. экперим. биол. мед., 2009, т. 147, № 12, с. 687 – 689.
Буквальных антипрививочных сентенций в статьях, разумеется, нет. Но контекстный фон такого свойства, воспринятый чутким журналистским ухом, присутствует. Поскольку статьи, нагнетая таинственность фигурой умолчания («мы, дескать, не знаем»; «одни предполагают одно, другие – другое»; «учёные спорят»), не раскрывают сути проблемы, я продолжу дискуссию этой небольшой справкой.
«Контаминация полиомиелитных вакцин в середине прошлого века вирусами обезьян стала причиной глобального нарастания частоты онкопатологии и СПИДа». Такое утверждение часто встречается не только в СМИ, особенно в антипрививочной пропаганде, но и в профессиональной медицинской литературе. С оговоркой про недоказанность, но часто и без неё, обсуждается гипотетическая концепция, которая, если обобщить, выглядит примерно так: «Применение в 1955–1978 полиомиелитных вакцин, контаминированных вакуолеобразующим обезьяним вирусом полиомы SV40, для иммунизации сотен миллионов детей и взрослых вызвало эпидемическое распространение SV40- инфекции. Выявление ДНК SV40 и его онкопротеинов в тканях (включая опухолевые: мезотелиомы, остеосаркомы, лимфомы, нейробластомы, эпендимомы, фибросаркомы), клетках крови и сперме, а также антител к белкам капсида и онкопротеинов SV40 в сыворотках свидетельствует о гематогенном, сексуальном, трансплацентарном и орофекальном (уринооральном) путях передачи вируса. При иммунодефицитности SV40 – возбудитель или кофактор злокачественных новообразований, воспалительных нефропатий и очаговой демиелинизации нервной ткани»
В последнее время эта концепция всё чаще рассматривается скептически как теряющая основания. Скепсис основан на следующих фактах:
1. Источники, пути и время инфицирования человечества вирусом SV40 не известны.
Из семи идентифицированных у человека вирусов полиомы (SV40, LPV, BKV, JCV, KIV, WUV, MCV) два первых встречаются также у обезьян [46, 26]. В отличие от SV40, лимфотропный полиомавирус LPV [25, 26, 43, 46] никогда не рассматривался, как контаминант полиомиелитных вакцин и не был в них выявлен, но циркулирует среди населения, треть которого имеет к нему антитела, без какой-либо связи с вакцинацией. Имеются сероэпидемиологические доказательства распространения SV40 до начала вакцинации против полиомиелита. Антитела к SV40 нашли в сыворотках, полученных до 1955, или у лиц, никогда не вакцинированных и проживающих в изолятах [18, 45]. Кроме того, когорты вакцинированных, сформированные по датам рождения до 1963 г. и после, когда технология производства полиомиелитных вакцин в Западных странах уже исключала контаминацию, не различаются по частоте находок ДНК SV40 [17, 22, 35].
Наличие общих (например, Т антигены и агнопротеин) и перекрёстно-реагирующих антигенов, а также участков последовательности ДНК SV40, гомологичных с ДНК других полиомавирусов и папилломавирусов человека и быка, а также самого человека косвенно поддерживает гипотезу невакцинного происхождения SV40-инфекции, поскольку предполагают иную интерпретацию её эпидемиологии [17, 25, 27, 39, 43].
Эпидемиологические значимый контакт людей с обезьяной – природным носителем SV40, несомненно, осуществлялся не только миллионы лет назад в тропических джунглях, но и сотни лет назад в портовых городах с развитием мореплавания, когда обезьяны стали предметом торговли, и имеет местно сегодня, когда с ними контактирует немалое число людей, занятых отловом, передержкой, продажей обезьян, профессиональным исследованием и использованием тканей этих животных. В Восточной и Юго-Восточной Азии и Центральной Африке на обезьян охотятся ради забавы или пропитания, их отлавливают, разводят и экспортируют для приготовления экзотических блюд и содержат в заведениях общепита для привлечения посетителей. Контакт населения с обезьянами и их испражнениями в Северной Индии реален в деревнях и в посёлках городского типа. Кроме того, сырой мозг обезьяны или экстракт из него – лекарственное средство в Китае. Не потому ли частота выявления ДНК SV40 в злокачественных опухолях мозга в этой стране примерно вдвое выше, чем в Италии ? [7, 14, 15, 23, 33].
Полиомавирусы человека распространяются и циркулируют в популяции, чередуя персистентную и продуктивную формы инфекции [17, 26, 32, 33, 43, 44, 47]. Они убиквитарны, то есть, повсеместно обнаруживаются у людей и в окружающей среде. Например, BKV и JCV, выявляют в кале и моче, чаще у детей, в удалённых друг от друга районах мира. Их высевают из городских сточных вод в ЮАР, Испании и Швеции. В нише полиомавирусов человека SV40, явно в меньшей степени обладает убиквитарностью: его реже, по сравнению с другими представителями семейства, обнаруживают в испражнениях и не находят в сточных водах [47].
В архивных образцах двух серий живой полиомиелитной вакцины, произведённых в СССР, были обнаружены штаммы инфекционного SV40, которые оказались идентичными, выявленным в опухолях мозга в одном случае в Англии (1984, в ссылке ошибочно указана Германия), а в другом – в США (1995) [8]. Намёк на вакцинное происхождение штаммов, обнаруженных в опухолях, не состоятелен в связи с тем, что обе страны по рекомендации ВОЗ с начала 1960-х применяли технологию производства живой вакцины, исключающую контаминацию SV40. Даже если предположить, что пациенты – это эмигранты из СССР или из стран, куда поставлялась советская вакцина, то способность SV40 при энтеральном заражении человека проникать в ткани и проявлять онкогенность мало вероятны. Кроме того, сама идентификация штаммов SV40 вызывает сомнения [17,
29] Таким образом, факт выявления SV40 в тканях и выделениях человека сам по себе без дополнительных аргументов не может с определённостью свидетельствовать о вакцинном происхождении этой инфекции.
(см. продолжение)